Лермонтов песня про царя ивана васильевича кратко, Песня про царя Ивана Васильевича · Краткое содержание поэмы Лермонтова
Все у него в порядке: сила богатырская, аргамак лихой степной, сабля острая, кушак шелковый, есть и шапка бархатная с собольей оторочкой. Опричник издал только легкий стон, а потом упал на снег замертво. По писателю: Лермонтов Михаил Юрьевич.
А где царь, там и псарня опричная. Вот и выйдет он тогда на опричника. Будет насмерть биться — до последних сил. Не осилит, так, может, братушки, может, младшеньких Бог и помилует, подсобит одолеть проклятого. И они, младшенькие, не подводят своего «второго отца».
Сначала слегка, по-житейски, не слишком довольные тем, что Степан повыдергивал их из покойных постелей, узнав, что случилось с дорогой их снохой, дают честное купеческое слово: «Уж тебя мы, родного, не выдадим». Берег Москвы-реки.
Раннее утро. Зрители еще подтягиваются, но царь со свитою бояре, дружина, опричнина уже тут. Первым, как и предвидел Калашников, выходит на ринг Кирибеевич. Возбужденный вчерашней «победой», он так агрессивен и так уверен в себе, что никто из его обычных противников не трогается с места. Вот тут-то, раздвинув толпу, и появляется Степан Парамонович. Кирибеевич, слегка удивленный он-то сразу сообразил, что перед ним — новичок , предлагает простофиле представиться, чтобы знать-де, по ком панихиду служить.
Разумеется, это шутка: биться до смерти он явно не собирается.
Не тот случай. Да и царь-государь смертные исходы на кулачных ристалищах не одобряет. И только сообразив, что противник — законный муж Алены Дмитриевны, теряет самообладание. От недавнего куража и следов не осталось. И все-таки — он, первый кулак царской опричной команды, чуть было не погубивший Степана Парамоновича удар, промеж ребер, поддых, предательски-подлый, наносит именно он.
С трудом поднявшись, но моментально собравшись минуту назад — почтенный купец, а в момент удара удалой боец , Калашников сваливает своего недруга замертво. Грозный, как опытный болельщик, видит, что оба поединщика работают не по правилам хорошей игры: по правилам ни поддых, ни в висок целить специально не полагается, и на правах судьи спрашивает убийцу: нехотя или по воле укокошил он слугу его верного, а если по воле, то за что и про что.
На второй вопрос Степан Парамонович Калашников, естественно, ответить не может, а на первый отвечает сразу: «Я убил его вольной волею». Пораженный его искренностью мог бы сослаться на неопытность, всем видно, что новичок , Иван Васильевич, играя лучшую из своих ролей — царя Грозного, но Справедливого, хотя и отправляет Калашникова на плаху, обещает исполнить предсмертную его просьбу: не оставить царскою милостью осиротевшее семейство.
И, как ни странно, выполняет обещание! Алене Дмитриевне и сиротам — казенное содержание, а братьям Калашниковым — беспрецедентное право: «торговать безданно, беспошлинно» «по всему царству русскому широкому». Что было непонятно?
Обещали братья выполнить наказ старшего брата, который им заместо отца был. Когда над Москвой-рекой заря алая поднималась, собирались на кулачный бой «удалые бойцы московские», чтобы отца-батюшку потешить: он готов наградить победителя, а проигравшего Бог простит. Вышел удалой молодец Кирибеевич, в пояс царю поклонился, скинул с плеч шубу бархатную и замер в ожидании противника. Трижды «громкий клик прокликали», но никто не решался выйти на бой с таким силачом.
Но уже в следующую минуту вышел из толпы Степан Калашников. Снисходительно спрашивает Кирибеевич, кто он есть таков, какого роду-племени, чтобы знать, «по ком панихиду служить». Честной купец говорит, что зовут его Степаном, что родился он от честного отца, жил «по закону господнему» и не позорил чужой жены, поэтому панихиду будут точно петь по одному из них, ведь для него это последний бой. Побледнел Кирибеевич, но не отступил, а сойдясь, первым ударил купца, да так, что грудь молодецкая затрещала, а медный крест погнулся и вдавился в грудь.
Пошатнулся Степан Парамонович, но устоял на ногах, а потом изловчился и ударил «своего ненавистника» прямо в левый висок. Молодой опричник застонал, а потом упал замертво, «будто сосенка во сыром бору». Осерчал тогда сильно Иван Грозный и стал допрашивать купца, зачем он убил его любимого опричника. Не признался Калашников в истинной причине своего поступка: сказал, что готов принять смерть от царя, а рассказать может только Богу.
Попросил лишь не оставлять его малых детушек, молодую вдову да младших братьев. Обещал Иван Грозный сирот и вдову из царской казны содержать, а братьям велел торговать по всей Руси «безданнно-беспошлинно». Загудел тогда колокол на всю площадь, возвещая о готовящейся казни.
Простился Степан с братьями своими меньшими и наказал им Алене Дмитриевне кланяться и передать, чтобы меньше печалилась и детям о нем ничего не рассказывала. Царь Иван Грозный, трапезничает за богато накрытым столом. Напротив его сидят — князья, бояре. Сбоку располагаются опричники. Прислуживают стоящие почтительно сзади стольники.
И тут замечает грозный царь, что один из опричников, славящихся удалью, сидит, крепко задумавшись, опустив голову. Иван Васильевич в недоумении нахмурился, глядя на своего храбреца, буйного молодца. Ударил в гневе в дубовый пол своей палкой, пробив его острым концом. Но и это не заставило бойца поднять глаза. Только от грозных царских речей очнулся молодец Кирибеевич. Спрашивает его Иван Васильевич, что случилось, уж не завидует ли он славе государя или скрывает он мысли нечестивые.
Может, надоела ему служба. Поклонился царю Кирибеевич в пояс. Смиренно просил не корить и не гневаться, а если виновен он, то готов принять казнь.
Пусть рубят ему тяжелую от черной думы голову, так как сердце настолько пылает жаркое, что невозможно залить его вином. В ответ качает Кирибеевич кудрявой головой. Все у него в порядке: сила богатырская, аргамак лихой степной, сабля острая, кушак шелковый, есть и шапка бархатная с собольей оторочкой. Где бы он ни проехал, всюду молодушки и юные девушки на него любуются. Не смотрит только Алена Дмитревна — красавица гордая из купеческой семьи, а она для него всех милее.
Очаровали его щечки румяные, косы золотистые с яркими лентами, голос соловьиный, походка плавная лебединая.
При встрече с ней теряется Кирибеевич, руки сами опускаются, глаза мрачнеют. Не нужны ему наряды богатые, казна золотая, кони легкие, так как не перед кем похвастаться. И просит царя несчастный влюбленный молодец отпустить его к приволжским казакам, где закончит свою жизнь в битве с татарами от копья басурманского.
Рассмеялся только Иван Васильевич. Пообещал верному слуге помочь в его беде. Предложил взять собственный яхонтовый перстень с жемчужным ожерельем и отправить драгоценности Алене Дмитревне, но перед этим договориться с догадливой сообразительной свахой. Если понравится молодец своей красавице, то можно праздновать свадьбу, а не полюбится, то пусть не гневается.
Не знал великий царь о коварном обмане со стороны лукавого Кирибеевича. Не сказал ему слуга правды о том, что неприступная красавица уже обвенчана по церковному обряду с молодым купцом. Когда в церквях отзвонили вечерню, потемневшее небо покрылось тучами, началась метель, поэтому гостиный двор полностью опустел. Закрыл тогда дубовую дверь торговой лавки Степан Парамонович и отправился за Москву-реку в задумчивости домой.
Калашников был удивлен, когда в высоком своем доме не вышла навстречу молодая жена. К его приходу стол не накрыт. Позвал Степан Парамонович работницу, спросил, где его дети, почему нет Алены Дмитревны, хотя уже время позднее. Ответила работница, что сама не понимает, почему до сих пор нет молодой хозяйки, которая пошла к вечерне, хотя уже из церкви вернулся и ужинает поп с попадьей.
Дети напуганы, не могут играть и спать не ложатся, а только плачут. Задумался Калашников, подошел к окну. А там уже темная ночь, снег идет, устилая все вокруг.
Вдруг дверь в сенях открылась, хлопнула, раздались торопливые шаги. Оглянулся Степан Парамонович и с ужасом увидел бледную жену. Покачиваясь, стоит она с расплетенными косами, снегом засыпанными. Помутневшие глаза смотрят как безумные, губы произносят слова непонятные. Стал ее расспрашивать муж, где была, что делала, что пришла домой в рваной одежде.
Неужели пировала где-то с боярскими сынками, забыв, что обручена с мужем перед святыми иконами. Пригрозил запереть ее за крепкой дубовой дверью на железный замок, чтобы не могла выходить на свет божий и порочить честное имя купца Калашникова.
