Романтизация психических расстройств, Не такой, как все, или чем опасна романтизация психических расстройств | Здоровый Гродно
Что там у нас по средствам? Я не работаю годами, как многие, я отпускаю вас максимально быстро! Лёгких психических болезней не существует. Давайте выясним, как культурные образы и литературные произведения отражают и одновременно формируют наше понимание психических заболеваний и почему важно найти баланс между романтическим восхищением и реальным пониманием их серьезности. Пользователи соцсетей, постоянно видевших в ленте печальные посты друзей, с большей вероятностью начинали и сами испытывать соответствующие эмоции, а также публиковать соответствующий контент, «заражая» других.
Подписаться на новости музея. Добавить в Google Calendar Добавить в iCal. Депрессия — это загадочно? Психическая боль — спутник гениальности? Тревожность — это эксцентрично?
Биполярное расстройство добавляет харизматичности? От обсессивной любви Гамлета до депрессии Карениной и шизофрении Патрика Бейтмана, литературные произведения часто окутывают психические заболевания аурой мистики.
Они становятся признаком борьбы — с системой, собой или с несправедливостью, зачастую превращая страдания в предмет восхищения. Встречайте первый табу-ток Центра толерантности Еврейского музея! Мы обсудим, почему литература вновь и вновь романтизирует психические заболевания; какие опасности и какие плюсы несет изображение внутренних страданий и исцеления; как менялось восприятие психической нормы — и какое влияние это оказало на литературу?
И, конечно же: можем ли мы вообще ставить диагноз литературному персонажу? Участники: Анна Макарчук , к.
Экскурсии Выставки Лавка. Для прессы Попечительский совет Фонд целевого капитала. Подписка на новости музея. Вы обязаны соблюдать условия настоящего Соглашения, заходя на Сайт и используя сервисы предлагаемые на Сайте. В случае, если Вы не согласны с условиями Соглашения, Вы не можете пользоваться Сайтом или использовать любые сервисы, предлагаемые на Сайте, а также посещать страницы, размещенные в доменной зоне Сайта.
Начало использования Сайта означает надлежащее заключение настоящего Соглашения и Ваше полное согласие со всеми его условиями. Пользователь — лицо, получающее доступ к сервисам и информации, размещенным на Сайте.
Сайт - веб-сайт Компании, размещенный в сети Интернет по адресу www. Соглашение — настоящее Соглашение между Пользователем и Компанией, устанавливающее правила использования Сайта, включая графические изображения и аудиовизуальную продукцию, элементы дизайна и средства индивидуализации, текстовую информацию и документацию, программы для ЭВМ и файлы для скачивания, любые иные произведения, объекты и материалы Сайта, а также условия и правила размещения Пользователем информации и материалов в соответствующих открытых разделах Сайта.
Общие положения и условия Любые материалы, файлы и сервисы, содержащиеся на Сайте, не могут быть воспроизведены в какой-либо форме, каким-либо способом, полностью или частично без предварительного письменного разрешения Компании, за исключением случаев, указанных в настоящем Соглашении. При воспроизведении Пользователем материалов Сайта, включая охраняемые авторские произведения, ссылка на Сайт обязательна, при этом текст указанной ссылки не должен содержать ложную, вводящую в заблуждение, уничижительную или оскорбительную информацию.
Перевод, переработка модификация , любое изменение материалов Сайта, а также любые иные действия, в том числе удаление, изменение малозаметной информации и сведений об авторских правах и правообладателях, не допускается.
Действующая редакция настоящего Соглашения размещена в сети Интернет на Сайте. Компания вправе в любое время в одностороннем порядке изменять условия настоящего Соглашения. Такие изменения вступают в силу по истечении 2 двух дней с момента размещения новой версии Соглашения в сети Интернет на Сайте. При несогласии Пользователя с внесенными изменениями он обязан удалить все имеющиеся у него материалы Сайта, после чего прекратить использование материалов и сервисов Сайта.
Романтизировать — это представлять в идеализированном, романтичном виде какое-либо явление. В случае с психическими расстройствами — это представления о них как о благородных или увлекательных например, люди с ОКР считаются увлеченными заботой о чистоте и порядке, а РАС часто связывают с гениальностью и т.
Люди с ментальными болезнями были до недавнего времени были стигматизированы: родственники их стеснялись и прятали от посторонних глаз, а социум презирал и боялся.
И только в ХХ в. Фуко выдвинул революционную идею о том, что наше отношение к психическим расстройствам способно изменить общество, сделать его лучше. В итоге мы наблюдаем как стигма постепенно спадает и общество начинает открыто обсуждать проблему ментальных болезней.
Постепенно к теме психических расстройств приобщились поп-культура и медиа. В первое время они акцентировали внимание на ментальных болезнях пойманных преступников, изображали психически нездоровых маньяков вспомним фильмы «Молчание ягнят», «Пятница е», «Техасская резня бензопилой» и т.
В ХХI в. В современных фильмах и литературе распространились типажи «сумасшедшего гения» «Игры разума», «Ван Гог» и др. Теперь персонаж с ментальными заболеваниями не пугает публику, как раньше, а завораживает и вдохновляет. Мне кажется, что с этого момента и началась романтизация психических расстройств. Помимо фильмов или книг, одним из богатейших источников в области романтизации ментальных расстройств стали соцсети. Именно глобальная сеть породила и помогла распространить большое количество ненадежного контента, что может негативно влиять на репрезентацию психических расстройств.
Эти фигуры часто представляются как жертвы собственного гения, а их психические расстройства рассматриваются как некий катализатор творческого процесса. Современные культурные продукты продолжают поддерживать этот стереотип, представляя психические заболевания как символ уникальности или путь к глубокому самопознанию.
Такое представление ведет к формированию нереалистичных и часто романтизированных представлений о психических расстройствах, что может привести к неправильному их восприятию и пониманию.
Это может серьезно затруднить поиск помощи и поддержки, а также продолжает тренд стигматизации со стороны общества.
Люди, страдающие психическими расстройствами, могут чувствовать давление, ведь они не соответствуют нереалистичным образам из книг. Это буквально приводит к появлению «неправильных, потому что неэстетичных » страданий. Отсюда и наше опасение, и заключение, которое требуется донести до широкой аудитории, в особенности — подростковой: «Психические расстройства — это не романтические приключения, а серьезные медицинские состояния, требующие внимательного и профессионального подхода.
Человек в таком состоянии не изгой для общества и не обуза для него, но вместе с тем — не гений и не возвышенный автор. Он просто человек, которому требуется здоровое и адекватное отношение». Конечно, классическая литература часто использует образ психического страдания не столько для изображения реальных расстройств, сколько как средство исследования вопросов философских и моральных.
И все-таки преподнесенные в этой связке психические расстройства и заболевания становятся созвучны либо гениальности, либо способам познать истину, демонстрируют невинность и жертвенность, активную борьбу с системой, ассоциируются с чем-то загадочным и не лишенным шарма.
По сути, здесь психические страдания и переживания персонажей приводят их к глубокому философскому осмыслению жизни. Эти герои, страдающие от внутренних конфликтов и моральных дилемм, часто даже в школьной программе рассматриваются как символы борьбы за истину, справедливость и самопознание. Присмотритесь внимательнее к произведениям из школьной программы и не только, чтобы разглядеть в образах знакомых героев паттерн поведения, который в году стал бы «красным флагом» для каких-либо отношений.
Персонажи, чье психическое расстройство является неотъемлемой частью их творческого гения.
Они переживают внутренние конфликты и терпят муки, которые служат далеко не вечным двигателем их творчества или самопознания.
Узнаете кого-нибудь? Для персонажей этого типа расстройство — некое средство борьбы против бесчеловечных общественных норм, двойных стандартов и лжи. Их безумие является символом протеста против общества. Чаще всего это именно женские персонажи, чье психическое заболевание символизирует их жертвенность, искренность и беззащитность перед обществом. Это жертвы обстоятельств, собственных роковых — и связанных с эмоциями и двойными стандартами общества — ошибок.
Этот архетип включает персонажей, чьи психические страдания и вопиющая ненормотипичность, скажем так, делают их образы особенно притягательными и мистическими. Они одержимы своей недостижимой мечтой, глубоко трагичны и потому, в том числе, обаятельны.
Это Гэтсби из «Великого Гэтсби» Ф. Эти персонажи, часто из-за своих психических особенностей, оказываются в изоляции от общества или чувствуют себя чужими в нем. Их расстройство усиливает чувство одиночества и непонимания, но именно из-за этого яркого чувства инаковости с ними хочется себя ассоциировать. Сэлинджера, и «Демон» Лермонтова. Мишель Фуко, один из самых влиятельных философов XX века, изучал глубокую взаимосвязь между властью, знанием и социальными институтами, в том числе и в контексте восприятия психических заболеваний.
Если тема романтизации и взаимодействия власти и психической нормы вас интересует, обязательно загляните в его работу «История безумия в классическую эпоху» г. Фуко анализирует, как в различные исторические периоды менялось отношение к безумию. Например, в эпоху Возрождения безумие рассматривалось как некий вид высшего прозрения, способность видеть то, чего не видят обычные люди.
Не абстрактно «романтизированного», а самого настоящего. Оно начинает рассматриваться как нечто противоположное разуму, как состояние, которое нужно контролировать, а его носителей изолировать. В этот период как раз появляется большое количество институциональных учреждений для душевнобольных, а само отклонение от нормальности приобретает ассоциацию с моральной и деятельностной неполноценностью, а никак не с гениальностью.
Но вернемся к раннему представлению, которое вернуло себе власть уже в XX веке стоит только вспомнить слова Сальвадора Дали, Кафки и даже Джонна Леннона. Возрождение действительно было временем огромных открытий и интеллектуальных достижений.
В это время начали формироваться новые представления о человеческом разуме как о чем-то более сложном и многогранном, чем считалось ранее. Религиозные и философские течения эпохи Возрождения тоже вполне могли способствовать появлению связи между гениальностью и безумием. Мистицизм, который утверждал, что можно «пережить божественный опыт», в своих практиках нередко пересекался с состояниями, похожими на транс или экстатическое безумие.
Появляется образ «вдохновенного гения» — творческой личности, чьи интеллектуальные и творческие способности возвышают его над обыденностью. Такие фигуры, как Леонардо да Винчи или Микеланджело, были идеализированы и тогда, и позднее как примеры этого гения, и иногда их оригинальное поведение рассматривалось как часть их исключительности.
Многие писатели и художники спустя и три, и четыре столетия будут эксплуатировать ту же тему, связывая гениальность с некоторой формой эксцентричности или даже психическими расстройствами. Одним из наиболее известных и понятных образов, связывающих гения и безумца в единое целое, является Гамлет Уильяма Шекспира.
Принц датский — это чрезвычайно сложный и высокоинтеллектуальный персонаж, чье предполагаемое безумие служит и как защитный механизм, и как средство поиска ответов на глубокие философские и моральные вопросы. На втором воображаемом месте находится «Фауст» Иоганна Вольфганга фон Гёте.
Фауст — это образ чрезмерно амбициозного ученого, чье стремление к знанию и пониманию мира выходит за границы обыденного. Он вступает в договор с дьяволом, что символизирует крайности, до которых может дойти человеческий разум в погоне за познанием.
И конечно же, «Франкенштейн» Мэри Шелли. В романе Шелли вопрос о гениальности и безумии представлен через образ Виктора Франкенштейна, ученого, создавшего живое существо из неживой материи.
Его одержимость научными достижениями и последующее психическое расстройство — метафора очень расплывчатых границ научного стремления и моральной ответственности.
